Заряд доблести - Страница 26

Гвендолин вспомнила все это, и его слова утешили ее. Теперь перенесенные ею ужасы обрели смысл. По крайней мере, сейчас все обрело смысл.

«Тебе следует быть благодарной», – продолжал Аргон. – «Ты все еще жива. Ты здорова. Ты носишь в себе ребенка Тора. Ты пожертвуешь ребенком, чтобы убить себя? Просто из-за трусости? Неужели ты настолько эгоистична?»

«Я не эгоистка», – вызывающе ответила Гвен, зная, что он прав.

«Прямо сейчас, с того самого места, на котором ты стоишь, тебе кажется, что будущее принесет тебе еще больше боли, больше грусти», – сказал Аргон. – «Тебе кажется, что ты подверглась унижению, от которого ты никогда не сможешь оправиться. Но твое видение ограничено. Ты смотришь на время только с одной точки зрения, а она является очень узкой. Это объектив всех тех, кто прошел через страдание. А это искаженный объектив. Будущее удивит тебя. Оно может быть ярким – ярче, чем ты способна представить. То, что произошло с тобой сегодня, померкнет в твоей памяти, померкнет настолько, что ты никогда об этом не вспомнишь, словно этого никогда и не было. Жизнь не одна – жизней много. И твои новые жизни смоют ту боль и сожаление, которые были в старых жизнях. Когда в нашей жизни происходит трагедия, мы застреваем, как застревают люди в грязи. Когда мы находимся в грязи, нам кажется, что мы никогда из нее не выберемся. Но это приходит в нашу жизнь как величайшие уроки – только от нас зависит, вытащим ли мы себя из грязи. Не единожды, а снова и снова. Сейчас для тебя настало время вытащить себя, показать жизни, что ты больше своих страхов. Если ты не слишком боишься».

«Я не боюсь», – решительно ответила Гвен.

Аргон улыбнулся в ответ, и девушка впервые в жизни увидела его улыбку.

«Ты не меня должна убеждать», – сказал он. – «А себя».

Гвендолин отвернулась и медленно подошла к окну, тяжело дыша. Она чувствовала себя лучше. Ей казалось, что, может быть, все, что сказал друид, было верным. Но ее все еще беспокоил один вопрос.

«А как насчет Тора?» – спросила Гвен. – «После всего того, что со мной произошло, Тор больше не будет любить меня. Я упаду в его глазах».

«Ты так низко думаешь о Торгрине?» – спросил Аргон. – «Он даже может полюбить тебя еще больше».

Гвен не подумала об этом.

«Может быть», – сказала она. – «Но в глубине души он может чувствовать по-другому. Я не хочу возлагать на него это бремя. Я не хочу, чтобы он чувствовал, что должен быть со мной. Я хочу, чтобы он желал быть со мной».

Аргон медленно покачал головой.

«Ты значительно недооцениваешь нашего друга Тора», – сказал он. – «Его любовь к тебе сильна».

Гвендолин опустила голову и почувствовала, что по ее щеке бежит слеза. Когда Аргон произнес эти слова, она ощутила их правдивость.

«И что теперь?» – спросила девушка. – «Я не могу оставаться здесь. Меня схватят. Должна ли я просто сдаться?»

Аргон вздохнул.

«Ты хорошо начитана», – ответил он. – «Помнишь ли ты, что делали женщины в древние времена, когда они подвергались нападению? Куда они отправлялись?»

«Отправлялись?» – озадаченно переспросила Гвен.

Когда друид задал свой вопрос, она лишь смутно осознавала смысл его слов, но теперь к ней начала возвращаться память.

«Башня Утешения», – произнес Аргон.

Когда он произнес эти слова, Гвен вспомнила.

«На юге Кольца», – заговорила она. – «Место, куда отправляются женщины, чтобы исцелиться. Монастырь. Они дают обет безмолвия. Кто-то возвращается в общество, а кто-то остается там».

«Это священное место», – добавил Аргон. – «Место, где никто не может никого тронуть. Даже Андроникус. Залечи свои раны, поразмышляй. И затем принимай решение. Лучше отправиться туда и удалиться от мира, чем умирать».

Задумавшись об этом, Гвендолин посмотрела в окно и увидела, что войска Империи приближаются. Истории, которые она читала о Башне Утешения, о месте, куда сбегали женщины в древние времена, чтобы прийти в себя и исцелиться, медленно всплывали в ее памяти. Чем больше Гвен думала об этом, тем более правильным это ей казалось. Ее люди сейчас не нуждаются в ней. Им нужно, чтобы она выжила.

«Но что, если…» – Гвен обернулась, чтобы поговорить с Аргоном, но он уже ушел.

Она окинула взглядом комнату, сбитая с толку. Но друида нигде не было видно.

Гвен знала, что теперь у нее оставалось всего несколько минут. Она вынула из кармана пузырек и снова начала рассматривать его, борясь с собой.

И вдруг к ней пришло решение. Аргон был прав – она сильнее всего этого. Она никогда не поддастся трусости. Никогда.

Девушка потянулась назад и швырнула пузырек, разбив его о стену. Оказавшись на стене, жидкость зашипела, после чего медленно стекла, подобно смоле.

«Штеффен!» – позвала Гвен, поспешив к двери.

Через несколько секунд появился Штеффен, вбежавший в комнату, глядя на нее с паникой в глазах.

«Потайные туннели, о которых вы мне рассказывали. Ты их знаешь?»

«Да, миледи», – поспешно ответил он. – «Срог информировал меня. Он приказал мне оставаться рядом с Вами, и если эти туннели когда-либо понадобятся Вам, я должен Вам их показать».

«Покажи мне их сейчас», – велела Гвен.

Его глаза загорелись от волнения.

«Но, миледи, куда мы пойдем?»

«Я пересеку Кольцо на юг, и отправлюсь в Башню Утешения».

«Миледи, я буду Вас сопровождать. Это не то путешествие, которое Вы должны предпринимать в одиночку».

Девушка взволнованно покачала головой, услышав шаги солдат за воротами.

«Ты – настоящий друг», – сказала Гвен. – «Но это будет рискованное путешествие, и я не стану подвергать тебя опасности».